О Митрие Васильевиче и Домне Александровне — русские былины.
Ездилъ Митрій Васильевичь
Во чистомъ полѣ, на добромъ конѣ.
Сидѣла Домна Александровна
Въ новой горенкѣ, подъ косявчетымъ окошечкомъ.
Подъ хрустальнымъ подъ стеколышкомъ.
Думала она, удумливала,
Хулила его, охуливала:
«Ездитъ-то Митрій Васильевнчь
Во чистомъ полѣ, на добромъ конѣ:
Напередъ горбатъ, назадъ покляпъ,
Глаза у него бытто у совы,
Брови у него бытто у жоги,
Носъ-то у него бытто у журава.»
Прикликала сестрица Марья Васильевна:
— Ай же ты, братецъ Митрій Васильевичь!
Заводи, братецъ, пиръ-пированьице,
Зазови-тко Домну Александровну
На широкій дворъ, на почестный пиръ.
Приходили послы къ Домниной матушкѣ,
Они крестъ кладутъ по писаному,
Поклонъ ведутъ по ученому,
На всѣ стороны покланяются,
Сами говорятъ таковы слова:
«Aй же ты, Домнина матушка!
Ты спусти, спусти Домну Александровну
На широкій дворъ, на почестный пиръ.»
Говорила Офимья Александровна:
— Не спущу, не спущу Домны Александровны
На широкій дворъ, на поместный пиръ.
Ощё другие послы со двора не сошли,
Още другие послы на дворъ пришли,
Говорятъ Офимьѣ Александровне:
«Ай же ты, Домнина матушка!
Ты спусти, спусти Домну Александровну
На широкій дворъ, на поместный пиръ.»
Говорила Офимья Александровна:
— Не спущу, не спущу Домны Александровны
На широкій дворъ, на почестный пиръ.
Още другіе послы со двора не сошли,
А третьи послы на дворъ пришли,
Говорятъ Офимьѣ Александровне:
«Ай же ты, Домнина матушка!
Ты спусти, спусти Домну Александровну
На широкій дворъ, на поместный пиръ.
Говорила Домна Александровна:
«Ай же ты, родна моя матушка!
Если спустишь—пойду, и не спустишь—пойду.
Говорила Офимья Александровна:
— Ай же ты, дитятко, Домна Александровна!
Не ходи-тко къ Митрію Васильичу:
Ты хулила его, охуливала.
Я помесь спала, грозенъ сонъ видѣла:
Бытто золота цѣпоцечка разсыпалася,
Разсыпалася она и укаталася.
Говоритъ Домна Александровна:
«Ай же, родна моя матушка!
Про себя спала, про себя сонъ видѣла!
Уйду я за мужь за Митрія Васильича.
Говоритъ же Домнина матушка:
— Ай же ты, Домна Александровна!
Надѣвай-ка ты три платьица:
Первое надѣнь вѣнчальное,
А другое надѣнь опальное,
А третье надѣнь умершее.
Садилась она на добра коня,
Поѣзжала къ Митрию Васильевичу.
Пріѣзжала она на бѣлый двор.
Встрѣчаетъ её Митрій Васильевичь,
Опущаетъ её съ добра коня,
Беретъ за ручки за бѣлыя,
Цѣловалъ во уста во сахарнія,
Велъ за столы за дубовые.
Отрушилъ онъ отъ себя свой шелковъ поясъ,
И учалъ онъ Домну по бѣлу тѣлу:
И шелковый поясъ расплетается,
Домнино тѣло разбивается.
Пала она на кирпичный полъ:
Схватились же Домны, — живой нѣту.
Прознала ея родна матушка,
Скоро прибываетъ на бѣлоемъ дворѣ,
Увидала она Домну Александровну,
Пала она со добра коня на кирпичный полъ:
Схватились же ея матушки, — живой нѣту.
Говоритъ тутъ родной сестрицы Митрій Васильевичь:
«Ай же ты, моя родная сестрица, Марья Васильевна!
Ты сдѣлала три головки безповинныихъ!»
Онъ схватилъ съ гвоздя булатній ножь,
Наставилъ тупымъ концемъ во кирпиченъ полъ
И острымъ концемъ во бѣлы груди.
Былина «О Митрие Васильевиче и Домне Александровне» записана в Кижской волости отъ крестьянина Леонтія Богданова.
Князь Дмитрий и его невеста Домна
Жила-была Омельфа Тимофеевна,
У нее была дочь Домна Фалалеевна.
Сватался за Домну князь Митрей Васильевич.
По три зимы, по три летика,
От окна не отходился,
От ворот не отъезжался.
«Не пойду я, не пойду за тебя замуж,
Совсем ты мне не понравился:
У тебя большой нос и кривой рот,
Большие заонозские глаза,
Да и карельские кудри.»
Тут Митрей Васильевич
К своей сестре Настасье Васильевне:
«Собери сегодня собрание;
Собери своих лучших подруг,
Свою любимую подружку Домну Фалалеевну;
Скажи, что князя Митрей дома нет,
«Ушел на тихие воды гусей-лебедей стрелять
И серых малых уточек.»
Пошла тут Настасья,
Пошла Настасья Васильевна:
К своей милой, любимой подруге Домне Фалалеевне.
«Ты послушай, моя милая, любимая подружка Домна
«Пойди сегодня на собрание, Фалалеевна!
«У меня брата дома нет,
Князя Митрея Васильевича нет:
Ушел на тихие воды
Гусей-лебедей стрелять и серых малых уточек.»
Пошла тут Домна,
К своей родной маменьке:
«Ты послушай, моя милая, мать любимая!
Зовут меня на собрание.»
— Послушай, дитя мое милое,
— Послушай, дочь любимая!
— Мне ночью мало спалось,
Мало спалось, много во снах увиделось:
Из правой руки золотой перстень потерялся,
С белой груди скатной жемчужок,
Я совсем тебя, дитятко, потеряю. —
Домна взяла и пошла,
Взяла свои златые ключи,
Открыла свои кованые сундуки;
Первое платье она одела самомертво,
А другое платье одела подвойное,
Третье платье она одела нарядное.
Пошла тут Домна,
Пошла Домна Фалалеевна
К своей милой, любимой подруге на собрание.
Пришла и тут Домна,
Пришла Домна Фалалеевна
К своей подруге на собрание,—
Князей и бояр не видела.
Она крест положила и молится,
На стороны наклонилась,—
На свою подругу не обратила внимания.
Тут к ней подходит князь,
Подходит князь Митрей Васильевич:
«Приходи, ты, гордячая,
Приходи, ты, спесивая;
У меня большой нос и кривой рот,
Большие и заонозские глаза,
А и кудри уменя карельские.»
Взял ее, провел за руку,
Посадил за дубовые столы;
Первую чару налил зеленого вина,
Вторую чару подал сильного напитка,
А третью чару налил сладких водочек.
«А не пью я зеленого вина,
Не примаю я сильного напитка,
Не кушаю сладких водочек;
Отпусти меня, князюшко,
Отпусти, князь Митрей Васильевич,
Хоть к родному отцу, хоть к могилке,
К родной маменьке, хоть под окошко.»
— Не спущу одну: я сам поеду;
— Слуги мои верные!
— Пригоните мне пару быстрых коней;
— Поеду, отвезу Домну Фалалеевну
— К родной маменьке, хоть под окошко,
— К родному отцу хоть на могилочку.—
Приезжает тут Домна,
Приезжает Домна Фалалеевна,
К родной маменьке под крыльчик.
Выходит мать Домны и, увидев Домну в сопровождении
князя, падает на камень и умирает. Домна, говоря:
«Не достанься, тело белое, князю Митрею,
«А
Выходитъ мать Домны и, увидев Домну въ сопровождении
князя, упала на камень и убилась, а Домна, сказавъ:
«Нѳ достанься тело белое, князю Митрию,
«А повались, тело белое, возле родной матѳньки»,
повалилась на 3 ножика. Князь вынул из-под нея ножики
и пал на них сам.