Соловей Будимирович — русская былина.
Соловей Будимирович — герой русских былин, богатый жених-гусляр. Былина Соловей Будимирович относится к новгородскому эпосу, хотя исследователи и причислили её к киевскому.
О былине «Соловей Будимирович»
В былине есть чёткое указание откуда едут корабли:
А мхи были болота въ Поморской стороны,
А тая эта зябель въ Подъсиверной стороны,
Гольныя щелья къ Бѣлу-озеру,
А темные лѣса Смоленскіе,
Широки ворота Чигиринскіе,
Не хороши сарафаны по Моши по рѣкѣ.
Исподъ дуба, дуба, дуба сыраго..
Сказитель как бы описывает, откуда и куда плывут корабли Соловья Будимировича: Поморье, Белое озеро, река Моша (Архангельская область, приток р. Онеги), Смоленские леса, уездный город Киевской губернии Чигирин, Днепр, Киев.
Учитывая перечень этих географических названий, можно утверждать, что Соловей Будимирович — «больший атаман» (кстати, тоже северная — новгородская — должность предводителя дружины) — прибыл с Русского Севера.
Далее — присмотревшись к описанию флота богатого гостя, мы обязательно обратим внимание на оформление кораблей Соловья Будимировича. Они роскошно украшены и, что характерно, все эти богатства подчеркнуто северные:
Вмѣсто очей у корабля вставлено по яxoнтy, вмѣсто бровей прибито по черному якутскому соболю,
вмѣсто усовъ воткнуты два ножа бyлaтныe, вмѣсто ушей—два копья мурзамецкія,
вмѣсто ногъ повѣшены два горгостая вмѣсто гривы—двѣ лисицы пушистыя,
вмѣсто хвоста висятъ два бѣлыхъ медвѣдя.
Носъ и корма выведены пo-тypинoмy, а бока по-звѣриному;
якори-то на кораблѣ cepeбpяныe, мачты позолоченныя,
паруса изъ дорогой камки, что ни гнeтcя, ни тpeтcя, ни ломается;
канаты всѣ шелковые, не простого шелка — шемаханскаго.
Посреди корабля былъ выстроенъ зеленый чердакъ,
разукрашенный расписанный внутри потолокъ обитъ бархатомъ,
стѣны завѣшены чернымъ соболемъ, куницами да лисицами; с
тоятъ скамьи изъ дорогого рыбьяго зуба, точеныя, обитыя лучшимъ бархатомъ.
Соловей Будимирович сидит на кресле из «дорогого рыбьего зуба», то есть из моржового клыка, который добывали только на Русском Севере, на Баренцевом и Карском море.
Соболя, горностаи, бурые лисицы, шкуры белых медведей, моржовые клыки — все говорит о том, что Соловей Будимирович приехал с Русского Севера и с Варяжского (Балтийского) моря.
Эту былину, как и былину Дюк Степанович, объединяет не только упоминание о Северном море (Балтика), но и неслыханное, баснословное богатство главных героев. Это наводит на мысль, что оба богатыря прибыли из какого-то крупнейшего, богатейшего торгового города на Балтике, а таким городом там был именно Волин — Винета.
И если Дюк Степанович в былине просто хвастался своим богатством, то атаман Соловей Будимирович с дружиной приезжает сватать племянницу киевского князя. Вероятно, что не только богатство, но и знатное происхождение позволяли ему так поступать. Вряд ли русские северные былины стали бы с симпатией воспевать сватовство традиционно враждебного норвега к киевскому князю. Разумнее было бы ожидать подобное восхищение от скандинавских сказителей.
Всё выше описанное даёт основагия утверждать что былина Соловей Будимирович не только была сохранена народной памятью на русском Севере, но и создана были там же…
Сказка «Соловей Будимировичъ»
Разливалося синее море, Турецкое, широко, далеко межъ песками сыпучими, межъ лѣсами дремучими, конца-краю морю синему не видно. Вливалася въ море великая рѣка Волга-матушка, вливалася, разливалася, съ морскими волнами сливалася… То не чайки въ морѣ забѣлѣлися, то не рыбы въ морѣ расплескалися: выбѣгали въ море корабли съ бѣлыми парусами, ни много, ни мало, тридцать кораблей да еще одинъ.
Впереди всѣхъ бѣжитъ тридцать первый корабликъ, что стрѣла летитъ имя ему — Соколъ-корабль, изукрашенъ онъ, принаряженъ, знать хозяинъ его богатый гость. Вмѣсто очей у корабля вставлено по яxoнтy, вмѣсто бровей прибито по черному якутскому соболю, вмѣсто усовъ воткнуты два ножа бyлaтныe, вмѣсто ушей—два копья мурзамецкія, вмѣсто ногъ повѣшены два горгостая вмѣсто гривы—двѣ лисицы пушистыя, вмѣсто хвоста висятъ два бѣлыхъ медвѣдя. Носъ и корма выведены пo-тypинoмy, а бока по-звѣриному; якори-то на кораблѣ cepeбpяныe, мачты позолоченныя, паруса изъ дорогой камки, что ни гнeтcя, ни тpeтcя, ни ломается; канаты всѣ шелковые, не простого шелка — шемаханскаго. Посреди корабля былъ выстроенъ зеленый чердакъ, разукрашенный расписанный внутри потолокъ обитъ бархатомъ, стѣны завѣшены чернымъ соболемъ, куницами да лисицами; стоятъ скамьи изъ дорогого рыбьяго зуба, точеныя, обитыя лучшимъ бархатомъ.
Сидятъ на скамьѣ богатые заѣзжіе гости, Соловей Будимирович со своею родимою матушкою Ульяною Григорьевною; ѣдетъ Соловей съ острова Кодольскаго, изъ земли Леденца въ славный Кіевъ-градъ, ко Владимиру Красному Солнышку. Съ Соловьемъ ѣдетъ его дружинушка храбрая, триста молодцевъ, удалыхъ пловцовъ, что умѣютъ ловить въ синемъ морѣ не одну только pыбинy-щyчинy, а и жемчугъ скатный, и каменья самоцвѣтные. Одѣты на нихъ платья дорогого скурлатъ-сукна, шапки на нихъ чернаго бархата, сапожки сафьяна зеленаго, пряжки серебряныя, гвоздочки золоченые, подъ пяту воробей пpoлeтитъ, вкругъ носка яйцо обкатится.
Сидитъ Соловей со своею матушкою, потѣшаетъ ee, въ гусли звончатые поигрываетъ. Какъ натянетъ золотыя струночки, заведетъ напѣвы цapeгpaдcĸie, запоетъ пѣсенки новгородскія или свои родные припѣвы съ острова Кодольскаго: синее море молодца зacлyшaeтcя, пріумолкнутъ птицы въ воздухѣ, не шелохнутъ рыбы въ волнахъ морскихъ самъ морской царь спитъ подремываетъ… А кораблики бѣгутъ себѣ по морю, по широкой матушкѣ Волгѣ-рѣкѣ, а съ Волги-рѣки по Днѣпру-рѣкѣ, подъѣзжаютъ и къ самому Кіеву.
Выходитъ Соловей Вудиміровичъ на палубу, скликаетъ свою дружину храбрую:
— Берите-ка бpaтцы, золотые ключи, отпирайте наши ларцы завѣтные, насыпайте мису краснаго зoлoтa, да мису чистаго cepeбpa, да еще мису скатнаго жемчуга; прихватите сорокъ соболей, сорокъ куницъ, а лисицъ, да гусей, да лебедей берите безъ счету, вынимайте еще камку дopoгyю, двуличную, съ заморскими рисунками-разводами.
Побѣжала дружина въ noдпaлyбy, набрала даровъ великихъ несмѣтныхъ, а Соловей снова приказываетъ:
— Вы причаливайте къ купеческой гавани бросайте на крутой берегъ три сходинки три мостика: одинъ-то чистаго золота, другой— чистаго серебра, а третій—мѣдный.
Спустила дружина три мостика: по первому, зoлoтoмy, Соловей самъ прошел, по второму, серебряному, мать провелъ, а по мѣдному перешла вся его дружина удалая.
Пришли они на широкій дворъ княжескій. Оставилъ Соловей половину дружины, а съ остальными вошелъ въ гридню, помолился на oбpaзa, поклонился на всѣ четыре стороны, князю съ княгинею и племянницѣ ихъ, Забавѣ Путятичнѣ, отвѣсилъ по особому поклону и поднесъ имъ дары: князю мису золота, княгинѣ — дорогую камку, а Забавѣ — скатный жемчугъ; серебро же роздалъ придверникамъ да слугамъ княжескимъ; соболей, куницъ, лисицъ, гусей да лебедей припасъ онъ для другихъ князей, бояръ, гостей Краснаго Солнышка.
Приглянулась Апраксіи камка двуличневая: не дорого въ ней золото, серебро, дороги въ ней узоры затѣйливые, не найти такой камки во всемъ Кіевѣ. Затѣяла княгиня съ княземъ широкій пиръ для гостя заѣзжаго; много было на пиру съѣдено, выпито, много мoлoдцa, Соловья Будиміровича, чествовали, величали и его матушку родимую, молодую Ульяну Григорьевну.
Говоритъ ему князь:
— Удалый молодецъ, Соловей Будимирович, чѣмъ же мнѣ тебя пожаловать за твои дорогіе подарочки?
— Ничего мнѣ, Красное Солнышко, не нaдoбнo, только дай-ка ты мнѣ клочокъ земли на томъ пригоркѣ, что въ саду Забавиномъ, гдѣ пряники пекутъ, калачи продаютъ, гдѣ малые ребята барышничаютъ…
— А зачѣмъ тебѣ это мѣстечко?
— Я сострою себѣ тамъ три терема, чтобы было мнѣ гдѣ жить, пока я въ Кіевѣ.
— Ну бери себѣ мѣсто какое полюбится.
— Благодарствуй, князь, на твоей ласкѣ княжеской.
Пошелъ Соловей на корабль, скликалъ свою дружину:
— Эй вы, молодцы удалые! Скидавайте-ка вы ваше цвѣтное платье, одѣвайте платье лосинное, paбoчee, разувайте сафьянные сапожки, обувайте сапоги рабочіе, берите топоры желѣзные, бѣгите въ Забавинъ садъ, на холмикъ, что противъ оконъ eя, и состройте мпѣ въ ночь три терема, чтобы къ утру мнѣ въ нихъ перебраться на жилье.
Переодѣлись дружиннику, бѣгутъ топорами позвякиваютъ, колоды, дубы вывертываютъ во всѣ стороны разбрасываютъ; проработали до свѣта, до зари утренней и сдѣлали три терема—золоченыя маковки.
Въ одномъ теремѣ сѣни рѣшетчатыя, во второмъ — cтeĸoльчaтыя, а въ третьемъ—краснаго золота. Вокругъ теремовъ вывели желѣзный тынъ, а посреди сдѣлали гостиный дворъ.
Отзвонили къ заутренѣ, встала Забава Путятична, взглянула изъ окна на холмъ и ахнула: стоятъ на холмѣ терема златоверхіе, блеститъ вокругъ теремовъ желѣзный тынъ! Накинула дѣвица наскоро дорогой душегрѣй подвязалась шелковымъ платкомъ, прихватила съ собой любимую сѣнную дѣвушку и побѣжала въ садъ къ теремамъ златоверхимъ. Подошла къ одному терему съ рѣшетчатыми сѣнцами, послушала: стучитъ, гремитъ въ тepeмѣ, позвякиваетъ, считаютъ Соловьеву золотую казну, сосчитать не могутъ. Побѣжала къ другому терему съ хрустальными сѣнцами стекольчатыми, слушаетъ: тихо шепчетъ кто-то молитвы Пресвятой Богородицѣ, Николаю угоднику — это матушка Соловьева, молодая Ульяна Григорьевна за сына Богу молится, удачу ему вымаливаетъ… Отошла дѣвушка на цыпочкахъ задумалась замерло ея cepдeчĸo, какъ подошла къ третьему терему. „Ужъ идти ли въ теремъ? Переступать ли сѣнцы золотыя, расписанныя?“ Постояла съ минутку, идти-то хочется! „Посмотрю, думаетъ, хоть однимъ глазкомъ!“ Глянула въ щел^ и ахнула! такъ колѣнки и подломилися! На небѣ coлнцe, и въ теремѣ coлнцe, на небѣ мѣсяцъ, и въ теремѣ мѣсяцъ, по потолку-то раскинулись звѣзды чacтыя, ходятъ зори утреннія…
Едва опомнилась дѣвица и хочется ей вблизи на это диво наглядѣться, отворила дверь, вoшлa, а молодой Соловей Будиміровичъ ей навстрѣчу идетъ, въ золотыя гусельки поигрываетъ.
— Что, — говорить, — красная дѣвица. Забава Пyтятичнa, душа, испугалася? Не присядешь ли на ременчатый золоченый стулъ не скажешь ли слово ласковое?!..
Оправилась Забава, присѣла и стала молодца разспрашивать:
— Ты oтĸyдa, молодець родомъ племенемъ? Ты женатъ ль добрый молодецъ или холостъ? Коли нравлюся тебѣ — такъ возьми мeня дѣвушку во замужество?..
Глянулъ на нес Соловей усмѣхнулся провелъ рукою по русымъ кудрямъ:
— Душа дѣвица, княженецкая плeмянницa, Зaбaвa свѣтъ Путятична! Всѣмъ бы ты мнѣ по сердцу пришлась, всѣмъ бы ты мнѣ люба была, однимъ только не приглянулася: ты зачѣмъ, дѣвица, сама себя сватаешь? Твое дѣло въ терему сидѣть, вышивать узоры искусные, низать жемчугомъ по парчевой камкѣ, а не въ терема златоверхіе заглядывать…
Закраснѣлась дѣвица, что маковъ цвѣтъ, со стыда сгорѣло личико бѣлое, поднялась на ноженьки быстрыя, убѣжала въ свѣтелку, расплакалась.
А Соловей Будимирович собралъ дружину, выбралъ себѣ свата большаго, свѣдущаго, попросилъ благословенія у матушки родимой и пошелъ въ княжескую гридню. Сѣли они на мѣсто большее, завели рѣчь по-ученому о сватовствѣ на княжеской племянницѣ, Забавѣ Путятичнѣ. Владимиръ князь oбpaдoвaлcя, сосваталъ Забаву и задалъ такой пиръ, какого давно не бывало въ Кіевѣ.
Собралъ Соловей Будимирович свои терема злaтoвepxie, забралъ свою дружину храбрую и уѣхалъ съ матушкою и невѣстою въ землю Лeдeнeцĸyю, на Кодольскій островъ.
Опустѣлъ теремъ въ зеленомъ саду, заглохла свѣтлая горенка улетѣла птичка въ чужіе края. Поженилися Соловей съ Забавою, стали жить да поживать, да добра наживатъ.
Былина Соловей Будимирович
А мхи были болота въ Поморской стороны,
А тая эта зябель въ Подъсиверной стороны,
Гольныя щелья къ Бѣлу-озеру,
А темные лѣса Смоленскіе,
Широки ворота Чигиринскіе,
Не хороши сарафаны по Моши по рѣкѣ.
Исподъ дуба, дуба, дуба сыраго,
Исподъ того камешка сподъ яхонта
Выходила-выбѣгала мати Волга рѣка,
Устьемъ бѣжитъ-то въ сине море,
Во то во сине море во Турецкое.
На той ли на матушкѣ на Волгѣ рѣкѣ
Бѣжало-бѣжитъ тридцать три корабля,
Тридцать три корабля бѣжитъ безъ одного.
Одинъ-то корабль лучше-краше всѣхъ:
Въ томъ кораблѣ было написано,
На томъ на кораблю напечатано:
Носъ-отъ написанъ по змѣиному,
А корма-то была по звѣриному,
А бока сведены по туриному,
Кодолы-канаты были шелковые,
Паруса-то были изъ семи шелковъ,
Мачты-то, коржины позолочены.
И на томъ кораблю младъ сидитъ Соловей,
Младъ сидитъ Соловей Будимирович
Со своею со родною со матушкою,
Со своима со дружинамы съ хоробрыми.
Говоритъ онъ, промолвитъ таково слово:
— Ай же вы, братцы, дружинушка хоробрая
Хоробрая дружина Соловьевая!
А слушайте-ка большаго атамана:
Взимайте-ка шестики мѣрные,
Намѣряйте-ка луды морскія,
Какъ бы намъ, молодцамъ, мимо проѣхати,
Не попасть бы на луды морскія.
Какъ его ль дружинушка хоробрая,
Хоробрая дружина Соловьевая,
Слушали они большаго атамана,
Взимали шестики мѣрные,
Да Мѣряли луды морскія,
Ѣхали мимо, проѣхали.
Опять Соловей сынъ Будиміровичъ
Говоритъ-промолвитъ таково слово:
-А й же вы, братцы, дружина хоробрая,
Хоробрая дружина Соловьевая!
Слушайте-ка большаго атамана:
Взимайте-ка трубоньки подзорнія,
Глядите-смотрите славенъ Кіевъ-градъ,
Чтобы намъ, братцы, попасть было
Въ тую ли пристань корабельную,
Подъ той ли подъ славенъ Кіевъ градъ.
Тутъ его дружинушка хоробрая,
Хоробрая дружина Соловьевая,
Слушали они большаго атамана,
Взимали трубоньки подзорнія,
Глядѣли-смотрѣли славенъ Кіевъ градъ,
Ѣхали молодцы, пріѣхали,
Попали во пристань корабельную.
Говоритъ онъ, промолвитъ таково слово:
— Ай же вы, братцы, дружинушка хоробрая,
Хоробрая дружина Соловьевая!
Слушайте-ка большаго атамана:
Взимайте первую сходенку волжаную
Другую сходенку серебряну,
Третью сходенку красна золота;
Кидайте сходенки на крутъ бережокъ:
А по волжаной сходенкѣ вамъ итти,
Всѣмъ моимъ дружинушкамъ хоробрыимъ,
Хоробрымъ дружинамъ Соловьевыимъ,
А по серебряной сходенкѣ матушкѣ моей,
Матушкѣ итти Соловьевоей,
А по золотой по сходенкѣ мнѣ итти,
Итти младъ-Соловью сыну Будимірову.
Тутъ его дружинушка хоробрая,
Хоробрая дружина Соловьевая,
Они слушали большаго атамана,
Взимали первую сходенку волжаную,
Другую сходенку серебряну,
Третью сходенку красна золота,
Кидали сходенки на крутъ бережокъ.
Младъ Соловей Будимирович
Взимаетъ онъ подарочки неболыпинькіе:
Сорокъ сороковъ черныхъ соболей,
На мелкаго звѣря и смѣты нѣтъ,
А взимаетъ флаки заморской камки,
Заморскія камочки золоченыя,
Положилъ камочки на блюдечко,
На тыё на блюдо золоченое;
Пошелъ-то онъ ко князю Володиміру,
Съ тыма со подаркамы великима.
Приходятъ къ князю Володиміру,
Ко него палатамъ бѣлокаменнымъ.
Младъ Соловей Будимирович
Заходилъ во гридню во столовую,
Онъ крестъ кладетъ по писаному,
Поклонъ ведетъ по ученому,
На всѣ на три на четыре на сторонки покланяется,
Стольному князю въ особину,
Здравствуетъ князя со княгиною:
— Здравствуешь, князь стольно-Кіевскій
Со своей княгиной со Опраксою,
Со своей любимой со племянницей,
Молодой Любавушкой Запавичной! »
Проговоритъ Владиміръ стольно-Кіевскій:
— Здравствуй, удаленькій добрый молодецъ!
Не знаю я тебѣ ни имени, ни изотчины:
Царь ты ли есть, царевичъ ли,
Али король ты есть, королевичъ ли,
Али съ тиха ты Дону лихой казакъ,
Али грозный посолъ Ляховецкій былъ?
Онъ говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Не царь я есть, не царевичъ былъ,
Не король я есть, не королевичъ былъ,
Не изъ тиха Дона лихой казакъ,
Не грозный посолъ Ляховецкій былъ,
А есть со славнаго синя моря
Младъ Соловей сынъ Будиміровичъ.
Тутъ-то здоровье оны сдеяли.
Даваетъ ему подарочки великіе
И стольныя княгиня Опраксія
Принимаетъ эты подарочки великіе,
Принимать принимаетъ, восхваливаетъ:
— Нѣтъ такой камки здѣсь въ Кіевѣ,
Нѣтъ такой камки, и не бывать такой,
Не бывать-то камочки золоченыя.
Князь-отъ Владиміръ стольно-Кіевскій
Говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Ахъ ты, младъ Соловей Будимирович!
Чѣмъ-то мнѣ-ка тебя жаловати
За эты за подарки за великіе?
Города ль тебѣ надоть съ пригородкамы,
Села тебѣ надоть со приселкамы,
Али много надоть золотой казны?
Онъ говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Не надоть мнѣ городовъ съ пригородкамы.
Не надоть и селъ со приселкамы,
Да не надоть мнѣ и безсчетной золотой казны
Есть у меня своей до люби;
А столько ты позволь мнѣ-ка
Поставить три терема златоверхіихъ
Середь города, середь рыночка,
Гдѣ маленьки ребята сайки продаютъ,
1Продаютъ сайки, барышничаютъ.
Говоритъ тутъ князь таково слово:
— Ахъ ты, младъ Соловей Будимировичъ!
Куда знаешь, туда ставь-ка ты.
Тутъ скоро Соловей поворотъ держалъ,
Приходилъ онъ къ дружинушкѣ хороброей,
Хороброей дружины Соловьевой,
Опять говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Братцы, дружинушка хоробрая,
Хоробрая дружина Соловьевая!
Слушайте меня, большаго атамана:
Скидывайте съ себя платьица цвѣтныя,
Надѣвайте на себя платьица лосиныя,
Лосиныя платьица звѣриныя.
Тутъ-то дружинушка хоробрая
Скидывали съ себя платьица цвѣтныя,
Надѣвали платьица лосиныя,
Лосиныя платьица звѣриныя.
Опять говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Взимайте-ка топорики булатніе,
Сѣките дубья-то, колодья-то,
Поставьте-ка середь города, середь рыночка
Три терема поставьте златоверхіихъ,
Чтобы верхи съ верхамы свивалися,
Чтобы къ утру къ свѣту туда жить перейти.
Тутъ его дружинушка хоробрая
Взимали топорики булатніе,
Сѣкли дубья-то, колодья-то,
Мелки кусточки вонъ вырыли;
Ставили три терема златоверхіихъ,
Что верхи съ верхамы свиваются,
Чтобы къ утру къ свѣту тутъ жить перейти
Перешелъ Соловей Будиміровичъ,
Перебрался со дружинушкой хороброей,
Со своею со родною со матушкой.
У того у князя Владиміра
Была любимая племянница,
Молодая Любавушка Запавична.
Взимала она трубоньку подзорнюю,
Усмотрѣла въ трубоньку три терема златоверхіихъ;
Приходила ко родимому ко дядюшкѣ
И говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Ай же ты, любезный мой дядюшка!
Дай-ка мнѣ прощеньице-благословеньице
Мнѣ сходить прогуляться красной дѣвушкѣ
По стольному по городу по Кіеву.
Тутъ князь Владиміръ стольно-Кіевскій
Далъ ей прощеньице-благословеньице
Прогуляться по городу по Кіеву,
Далъ ей нянекъ и мамушекъ,
Тыхъ ли вѣрныхъ служаночекъ.
Пошла прогуляться красна дѣвушка,
Гуляла по городу по Кіеву,
Пришла къ тремъ теремамъ златоверхіимъ.
Ко первому-то терему подходитъ она,
Въ томъ терему шопоткомъ говоритъ:
Тутъ Соловьевая матушка Богу молится.
Ко другому терему подходитъ она,—
Въ томъ терему стукъ да тремъ:
Тутъ-то Соловьевая дружинушка
Считаетъ безсчетну золоту казну
Младъ-Соловья сына Будиміровича.
Ко третьему терему подходитъ она,
Тутъ-то въ терему скачутъ-пляшутъ,
Пѣсни поютъ, въ гусли наигрываютъ:
Тутъ-то младъ Соловей Будимирович
Со своей дружинушкой хороброей;
Онъ сидитъ Соловей на стулѣ черленоемъ,
На черленоемъ стулѣ золоченоемъ,
Соловей Будимировичъ
Играетъ молодецъ, забавляется
Со своима дружинами хоробрыма,
Хоробрыма дружинами Соловьевыми.
Подходитъ она, красна дѣвушка,
Подходитъ къ нему поблизешенько,
Поклонилась ему понизешенько:
— Здравствуешь, младъ Соловей Будимирович!
— Здравствуешь, красна дѣвушка,
Молода Любавушка Запавична!
Говоритъ она, промолвитъ таково слово:
— Младъ Соловей сынъ Будиміровичъ!
— Ты возьми-тко меня, красну дѣвушку,
Ты возьми-тко меня за себя замужъ.—
— Ты всѣмъ мнѣ, дѣвушка, въ любовь пришла,
Однимъ ты мнѣ, дѣвка, не въ любовь пришла;
Сама ты себя, дѣвушка, просватываешь;
А тебѣ бы, дѣвушкѣ, не эдакъ бывать,
Не такъ бывать дѣвушкѣ,—дома быть,
Ино дома быть, вода носить,
Коровъ поить, телятъ кормить.
Съ того со стыда со великаго,
Скоро она поворотъ держитъ,
Поворотъ держала и домой бѣжала.
Тутъ младъ Соловей Будимирович
Скоро онъ справлялся, добрый молодецъ,
Пришелъ-то онъ сватомъ большіимъ
Къ стольному ко князю ко Владиміру,
Садился онъ въ болышо мѣсто,
Говоритъ-промолвитъ таково слово:
— Ай же ты, князь стольно-Кіевскій!
Есть у тя любимая племянница,
Молода Любавушка Запавична:
Отдай-ка ю, повыдай за меня замужъ.
Тутъ-то князь Владиміръ стольно-Кіевскій
Просваталъ ю, красну дѣвушку,
Свою то любимую племянницу.
И шли оны во церкву во Божію,
Принимали оны златы вѣнцы.
Младъ Соловей Будимирович,
Скоро онъ сбирался на корабли
Со своима припасамы великима,
Со своима теремамы златоверхима.
Садился онъ, молодецъ, на корабли,
Отправлялся назадъ въ свою сторону,
Уѣхалъ-уѣзжалъ онъ, добрый молодецъ,
Сталъ тамъ жить да быть, семью сводить,
Семью сводить, дѣтей наживать.
Былина Соловей Будимирович из сборника Песни собранные П.Н.Рыбниковым